Просмотр полной версии : Критический взгляд на психотерапию в цитатах и статьях.

Особые правила, имеющие отношение только к этой теме, в 3 посте. Прошу неофитов - гостей форума не пропустить. Модератор.


Does repression exist? Memory, pathogenic, unconscious and clinical evidence.
Rofé, Yacov
Review of General Psychology. 2008 Mar Vol 12(1) 63-85

[Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]

"Нет никаких доказательств теории репрессий Зигмунда Фрейда", хотя именно она стала краеугольным камнем его психоанализа, отмечает профессор Яков Рофэ, глава междисциплинарной кафедры общественных наук Бар-Иланского университета.

Речь в теории Фрейда идет о том, что мозг человека "хоронит" в подсознании любые травматические воспоминания, которые могут стать причиной психических расстройств.

Рофэ провел "первое в мире" всеобъемлющее (за 100 лет) исследование научной литературы, связанной с этим явлением. Результаты его работы опубликованы в прошлом месяце в журнале Review of General Psychology. Статья, изложенная на 23-х страницах, содержит сотни ссылок. Он, в частности, пишет: "Нет эмпирических свидетельств, подтверждающих существование репрессий". Тем самым ложным является то, что Фрейд сам охарактеризовал как "краеугольный камень, на котором строится вся структура психоанализа". Таким образом, заявляет Рофэ, настало время "похоронить" фрейдистскую репрессию, как причину и один из факторов в лечении психических расстройств.

Выявив полное отсутствие научных доказательств основного принципа репрессий по Фрейду, работа израильского ученого подрывает давнее предположение относительно общей легитимности фрейдистского психоанализа. Но, отвергнув фрейдистское мировоззрение в качестве шаблона для понимания и лечения психопатологии, работа Рофэ поднимает еще один важный вопрос: как мы должны понимать психические заболевания?

Можно было бы думать, что после столь длительного обсуждения (более 100 лет) теории репрессий со стороны психоаналитического сообщества, а также врачей и специалистов по другим дисциплинам, появятся твердые доказательства в поддержку теории Фрейда", - пишет Рофэ. - Вместо этого, я вообще ничего не нашел, подтверждающее умозаключения Фрейда".

С тех пор, как Фрейд сформулировал свои взгляды, конкурирующие теории психопатологии - на основе поведенческих, познавательных и биологических моделей - "бросили вызов психоанализу путем клинических наблюдений", - продолжает он. - Но эти научные направления также страдают фундаментальными эмпирическими трудностями. Возможно, мы нуждаемся в новой теории психопатологии. Возможно, новая концепция репрессий поможет, наконец, обеспечить понимание причин, лежащих в основе психических расстройств".

Выводы, опубликованные израильским ученым, имеют важные последствия для правовой системы США. В частности, в настоящее время обсуждается вопрос о том, можно ли принимать в расчет при осуждении преступников их воспоминания о сексуальном насилии, испытанном в детстве.

"Были случаи, когда людям выносили судебный приговор на основании репрессированных воспоминаний. Существует серьезный спор, могут ли такие доказательства быть использованы для осуждения; сейчас многие полагают, что восстановленные воспоминания являются действительными. Вместе с тем, существуют некоторые данные, свидетельствующие о том, что психотерапевты могут стимулировать создание фальшивых воспоминаний. Это подкрепляется многими экспериментальными исследованиями, демонстрирующими производство фальшивых воспоминаний", - пишет Рофэ.

В классическом психоанализе, репрессия является однозначно негативным явлением. Рассматриваемая как непосредственная причина психической болезни, она, как представляется, негативно влияет на психологические и физиологические особенности каждого человека, препятствуя адекватному восприятию реальности, необходимому для решения проблем и сброса вредной напряженности. Но в соответствии с последними исследования, изложенными в психологической литературе, репрессия и "деформация" восприятия реальности могут быть ключевыми факторами в поддержании психического здоровья.

Точно так же, как фрейдистский психоанализ представляет репрессию ключевым фактором в формировании психического заболевания, он определяет "снятие репрессии" (то есть извлечение давно похороненных воспоминаний) как ключ к психическому здоровью. Здесь опять-таки, настаивает Рофэ, нет исследовательской основы, данное положение совершенно не опирается на эмпирические данные.

[Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]
There is "no evidence" for Sigmund Freud's "theory of repression" - that the "burying" of traumatic memories by the unconscious mind causes psychiatric disorders - even though it has been a cornerstone of his psychoanalytic theory for a century, according to Prof. Yacov Rofé, head of Bar-Ilan University's interdisciplinary department of social sciences.


Rofé conducted the "first" comprehensive study of 100 years of scientific literature related to this phenomenon and published his findings last month in Review of General Psychology. In a 23-page article that includes many hundreds of references, he wrote that there is "no empirical evidence to support repression's existence" - thereby invalidating what Freud himself described as the "foundation stone on which the whole structure of psychoanalysis rests." Thus, Rofé declared, it is time to "bury" Freudian repression, both as a cause and a factor in the treatment of psychiatric disorders.

By revealing the fundamental lack of scientific evidence for Freud's core tenet of repression, the study undermines long-held assumptions about the overall legitimacy of Freudian psychoanalytic theory. But by rejecting the Freudian worldview as a template for the understanding and treatment of psychopathology, Rofé's work opens up another, important question: How are we to understand mental illness?

"One would think that after such an extended discussion of the theory of repression by the psychoanalytic community, as well as clinicians and experts from other disciplines, there would be some solid evidence to support Freud's theory of repression," wrote Rofé. "Instead, I found none whatsoever."

Ever since Freud articulated his views, rival theories of psychopathology - based on behavioral, cognitive and biological models - "have challenged psychoanalysis in their characterization of clinical observations," he said. "But these schools of thought also suffer from fundamental empirical difficulties. We may need a new theory of psychopathology - perhaps a new concept of repression - that can provide insight into the underlying causes of psychiatric disorders."

The topic is not just a matter of historical debate, the BIU researcher continued, as repression is currently a hot issue in modern psychological research. Thus his published conclusions have important implications for the US legal system, which is currently debating whether alleged criminals can be convicted based on recovered memories of childhood sexual abuse.

"There have been cases of people who have been accused in courts of law on the basis of repressed memory. There is a serious controversy today whether such evidence can be used for conviction, as many believe that recovered memories are valid. However, there is some evidence indicating that psychodynamic therapists may encourage the production of false memories. This is strengthened by many experimental studies demonstrating the production of false memories," he said.

In classical psychoanalysis, repression is a uniformly negative phenomenon. Cited as the direct cause of mental illness, it is seen to affect the individual's psychological and physiological functioning for the worse, by preventing both the accurate perception of reality necessary for adequate coping and the discharge of harmful tension. But according to the psychological literature, repression - and the adoption of a "distorted" view of reality - can be a key factor in the maintenance of mental health.

"I examined the evidence to see whether Freud is right when he says distortion of reality is undesirable, and I found that the opposite is the case," Rofé insisted. "While repression of emotions may have deleterious effects on one's physical health, repression - as defined by Freud - was originally developed to account for the development of mental disorders and not of physical illnesses. Not only has the literature shown no causal link between repression and psychological illness; it has shown that repression - the 'distortion' of reality in which we put aside traumatic memories in order to focus on the positive - usually has a positive effect on psychological functioning."

Rofé also questioned another major concept of the Freudian worldview - the existence of an autonomous and powerful unconscious, which Freud believed to be responsible for activating the repressive process.

"Freud posits an unconscious mind that, in the case of trauma, literally takes over psychological functioning, preserving the anxiety-provoking contents of traumatic memories and controlling the pathogenic manifestation of repression in the form of psychiatric disorders," Rofé explained. "But investigators have not yet presented clear empirical evidence in support of a dynamic and sophisticated unconscious of this kind. This is not to say that simple, unconscious processes do not occur, but the lack of evidence for an autonomous, overruling unconscious entity tends to undermine the existence of the repression it is said to control."

Just as Freudian psychoanalysis gives repression a key role in the creation of mental illness, it defines the "lifting of repression" - the retrieval of long-buried memories - as the key to mental health. Here again, Rofé insists on the basis of his research that this is not backed up by empirical evidence.

[Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]

Коллеги, настоящая тема предназначена для публикаций материалов, посвященных разным взглядам на проблемы психологии, психотерапии и психиатрии.

Предупреждение, учитывая печальный опыт и остроту темы:
- любые переходы на личности, высказанные в прямой или косвенной форме будут удаляться немедленно и без дополнительных предупреждений,
- любые оскорбительные высказывания, кем бы они ни были допущены, будут караться в соответствии с правилами форума и полномочиями модератора,
- любые попытки зафлудить тему, в том числе цитирование источников, не имеющих отношения к теме, будут удаляться, невзирая на обиды.

Будут удалены любые публикации имеющие однозначно одиозный или необоснованно обвинительный характер (активистов антипсихиатрии рунета, просят не беспокоиться).
Будут удалены любые ссылки на ресурсы не подпадающие под категории научных библиотек, профильных профессиональных (!) сайтов и международных справочных баз (на народе ни одной такой нет).
Функции «репутации» в этом разделе нет – учимся обходиться словом. Вежливым :)

При переходе темы в деструктивное русло, любом повышении температуры обсуждения и т.п. тема будет удалена безвозвратно и да будет мне игнор от недовольных навеки. Переживу.

Я прошу всех участников… в принципе всем понятно, о чем прошу.

Модератор.

Lyubimova :
Либо есть научное доказательство эффективности/безопасности нелекарственных методов, либо его нет. Никакого другого обоснования, кроме научного быть не может.
Надежда Сергеевна, хотелось бы понять, как в принципе можно приложить научную методологию к психотерапии. Какую модель исследования Вы могли бы предложить, если объективно непроверяемы начальные и конечные точки?

Психоанализ с точки зрения современной медицины ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи])

Автор IQ теста Ганс Юрген Айзенк на основе сравнения данных об излечении пациентов и статистических материалов о так называемой спонтанной ремиссии показал, что 67% людей, страдающих от эмоциональных нарушений, практически избавляются от них в течение двух лет, тогда как психотерапия (в том числе психоанализ) требует иногда более длительного времени, не говоря уже о финансовых и прочих затратах. Тем самым Айзенк поставил под сомнение саму ценность психотерапии как вида лечения, ведь если психотерапия является эффективной, то изменения, вызываемые ею, должны быть более значительными, чем те, которые могут возникнуть сами по себе (спонтанная ремиссия).
(Eysenk H. The effects of psychotherapy: an evoluation. Journal of consulting psychology, 1952)

Г. Дж. Айзенк
Сорок лет спустя: новый взгляд на проблемы эффективности в психотерапии ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи])

Психологический журнал. Т. 14. 1994. № 4. С. 3-19.
Методологические и теоретические проблемы психологии ©

К вопросу нужна ли EBM психотерапии.

Эффективность психотерапии: критерии и результаты оценки
В. Лаутербах
[Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]

Необходимость объективной оценки психотерапии возникла с начала 50-х гг., когда Н. Eysenck доказал ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]) с помощью исследований, опубликованных другими авторами, что психотерапия по результатам не более эффективна, чем пребывание больных в психиатрических больницах, т.е. без систематической психотерапии кроме бесед с врачами. Иными словами, он настаивал на том, что психотерапия не эффективнее, чем спонтанная ремиссия.

Скоро выяснилось, что ни психотерапевт, ни пациент не могут объективно оценивать результаты психотерапии и что необходимы контрольные группы. По причинам, высказанным раньше, психотерапевт не может не интерпретировать положительные изменения в состоянии своего пациента как результаты своей терапии

Вследствие так называемого hellо-gооd-bye эффекта, пациент до психотерапии склонен чувствовать и описывать свое состояние как тяжелое потому, что он ищет помощи, а прощаясь с внимательным, симпатичным психотерапевтом, готовым помочь, потратив деньги и время, сохраняя надежду и не желая быть неблагодарным, пациент склонен и без объективного улучшения считать, что его состояние улучшилось. Более объективными являются тесты, опросники о выраженности симптоматики, оценки разных параметров на шкалах родственниками или независимыми судьями, наблюдения в реальных или игровых ситуациях и психофизиологические данные.
И тогда возникает необходимость контрольных групп. Контрольные группы нужны для того, чтобы отличать эффекты терапевтического влияния от эффектов внетерапевтического воздействия; имеются в виду общие или личные события, действующие на состояние пациентов, например, политические или экономические изменения, перемены на работе, в семье, новая любовь. Поэтому заключение, которое дается на основании суждений пациента или психотерапевта, а также те заключения, которые делались без сопоставлений с контрольными группами, не могут считаться валидными.
Исследование в клинике К. Menninger показывает, что многолетним психоанализом достигаются хорошие результаты у 40% пациентов и умеренное улучшение у 20%; лучшие результаты, однако, достигаются и другими методами со значительно (в 10-20 раз) меньшими затратами. Необходимо отметить, что у 40% пациентов совсем не наступило улучшения в течение нескольких лет; лучше было бы констатировать неуспех в течение 20 сессий, а не в нескольких сотнях или тысячах. Неуспешные 11 пациентов (26%, см. табл.) не просто были неуспешными - 6 из них умерли; по мнению исследователей, суицид был связан с психоанализом; у 3-х пациентов возник психоз, что связало, по мнению исследователей, с отношениями к психотерапевту; у остальных 2-х пациентов неудачи не были обусловлены ятрогенными расстройствами. Несмотря на то, что во время последнего катамнеза в 80-х гг. 5 пациентов нуждались в продолжении терапии (т.е. до 28 лет непрерывной психотерапии), исследователи считали, что у 2-к из них уже отмечено хорошее продвижение и у 2-к - тенденция к улучшению; у пациентки с агорафобией последняя исчезла в течение более чем 25 лет. (Пациентка, скорее всего, избавилась бы от фобии с помощью 20 сессий поведенческой психотерапии).
К утверждению, что психотерапия не может быть подвергнута анализу.
К. Grawe и сотр. провели мета-анализ результатов всех 41 исследований, опубликованных до 1991 г., в которых сравнивалась эффективность разных видов психотерапии и которые включали, по крайней мере, 6 сессий и 3 параметра эффектов.
результаты мета-анализа свидетельствует о том, что большинству пациентов нужна помощь в преодолении своих проблем, а не в обнаружении скрытых мотивов.
Можно дискутировать о методологическом качестве исследований, но это хоть какой-то научный подход.
Если стоять на позиции, что психоанализ не подлежит критическому анализу и оценки эффективности. то придется молча читать работы психоаналитиков и принимать их соображении на веру. А это уже религиозный культ.

ВЫВОРАЧИВАНИЕ МИРА: К ПСИХОАНАЛИТИКЕ АБОРТА ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи])

ПЕРИНАТАЛЬНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи])
ПРЕНАТАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи])
Об использовании толкования сновидений аналитика для исследования контрпереноса. ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи])


"Теория Фрейда сейчас тоже своего рода модная причуда. Я отношусь с недоверием к теориям пола, излагаемым в статьях, отчетах, брошюрах и т.п., – короче, к той специфической литературе, которая пышно расцвела на навозной почве буржуазного общества. Я не доверяю тем, кто постоянно и упорно поглощен вопросами пола, как индийский факир – созерцанием своего пупа. Мне кажется, что это изобилие теорий пола, которые большей частью являются гипотезами, притом часто произвольными, вытекает из личных потребностей... В партии, среди классово-сознательного, борющегося пролетариата для него нет места"
В.И.Ленин

Спасибо, Артём, я хохотал до слёз!

Особенно на выдержкой из бесценного Ленинского наследия.

Бери текст и растаскивай на анекдоты, Вовка был великий знаток Фрейда :)) Классовое сознание не обманешь!!

Мдя.
Коллеги, а собственно что вы хотите доказать?
Что психотерапии не существует? Или, что какая то психотерапевтическая "школа" - не работает?

Про " школы" все просто. Бизнес. Причем довольны обычно обе стороны.
А вот пси-технологии это не только бизнес. И там доказательность собирается совсем по другому.
"Промывка мозгов" - это что не доказанная реальность? Ну и так далее, благо поисков есть и флаг в руку.
Ну и пример "психотерапии" - и такое возможно:bb:
[Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]

Но тогда конгрессмен Джеймс Шейер во всеуслышанье заявлял: «В результате медицинских, военных, космических и промышленных исследований мы находимся теперь в процессе развития средств и продуктов, которые способны контролировать буйных индивидов и всякий бунтующий сброд, не нанося им ни малейшего вреда. Мы можем успокоить, сдержать, сделать неподвижным, вызвать беспокойство, шок, вывести из равновесия, ошеломить, привести в уныние, временно ослепить, оглушить или просто заставить потерять голову от страха всякого, кем полиции нужно соответствующим образом управлять или кого нужно упрятать в тюрьму».


И что бы не было так мрачно позвольте любимую психотерапевтическую песенку


[Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]



ЗЫ. Мне до сих пор не удается избавиться от навыков, полученных после активно тренинга 25 лет назад! Мне просто приходится постоянно " говорить не слушая", вместо " слушать и говорить". В противном случае заложенное всплывает и начинает работать. После тренинга было интересно манипулировать, ну а далее начали возникать проблемы с близкими.
И это конечно же не способствует моей профи деятельности - приводит к аутичности.
Ну а тот кто проводил- экспериментировал - исследовал, просто через пару лет пропал, причем то ли в монастырь, то ли умер. Учтите, это была кафедра психологии универа..

Мда-с! Значитца, 25 лет назад... Гм-м... это, случаем не NLP-шный тренинг-то был? Судя по времени, аккурат - первая волна накатила. :friends:А-то, помнится, еще в те кадетские-то времена, доводилось, значит, и нам по маневрам... то-бишь, по курсам новомодным определяться на постой. Да, было время...:horse:

Ну если пси-технологи на форуме занимаются бизнесом, это просто надо открыто написать и делов то.
Давайте пригласим нейролингвистического программиста на форум. Их у нас меньше, чем педиатров.

Мда-с! Значитца, 25 лет назад... Гм-м... это, случаем не NLP-шный тренинг-то был? Судя по времени, аккурат - первая волна накатила. :friends:А-то, помнится, еще в те кадетские-то времена, доводилось, значит, и нам по маневрам... то-бишь, по курсам новомодным определяться на постой. Да, было время...:horse:

Нет это был ( во всяком случае декларирован) по " снятию конфликтной ситуации" Я тогда на скорой в БИТе функционировал и был типа "Председателя совета молодых специалистов с\п" И за тренинг мы сразу зацепились. Пошли 3 моих камрада + остальные 9 со скорой, коллег.
Вот камрадов я могу отследить. Только у одного видимых проблем нет.
Да забыл сказать, что был четкий запрет на участие в трениниге психиатров. Были негативные посттренинговые эффекты среди психологов
:rolleyes:
Но вот смотрите - моя четверка ( об остальных просто не знаю) - 2 психиатра, 1 болтается как... от Канады водителем, до снова анестезиолога, и представителем фарм. ну и 4 - от причем практически через год - в патологоанатомы и только через несколько лет - снова на с\п





Вот ведь блин!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! !!!!!!!!!!!!
Вы абсолютно правы!!!!!!!!!!!
У меня просто глазки были в шторках. То то я потом и эриксоновский гипноз "открыл". Да чего уж там всю свою "личную" терапию на этом построил.
Теперь начинаю понимать почему меня тянет на " опосредованную" психотерапию и почему ненавижу группы. Мдя.
Посмотреть что по жизни и получилось и - оказывается и группы окучивал.:ai:



Хорошо помню технику проведения, но не помню КАК! С нас еще подписки брали.....мы смеялись.


Через этак годик - два, я встретил Учителя - он пообещал новый тренинг " фильтры".....и пропал. Возможно "крыша" не выдержала. Но я и мои коллеги, вспоминаем о нем с теплотой ( это тоже оказывается было "заложено") и с желанием нового тренинга.



Такие вот дела.

...конгрессмен Джеймс Шейер во всеуслышанье заявлял: «В результате медицинских, военных, космических и промышленных исследований мы находимся теперь в процессе развития средств и продуктов, которые способны контролировать буйных индивидов и всякий бунтующий сброд, не нанося им ни малейшего вреда. Мы можем успокоить, сдержать, сделать неподвижным, вызвать беспокойство, шок, вывести из равновесия, ошеломить, привести в уныние, временно ослепить, оглушить или просто заставить потерять голову от страха всякого, кем полиции нужно соответствующим образом управлять или кого нужно упрятать в тюрьму».
:molotok:

Говорил, ломая руки,
Краснобай и баламут
Про бессилие науки
Перед тайною Бермуд.
Все мозги разбил на части
Все извилины заплёл,
И каначиковы власти
Колют нам второй укол.

Так ведь, в новинку все было. Вот и велся народ на все подряд, как на мякину. Я и сам помню, чуть ли не восторженное чувство от оригинальных идей, про которые рассказывалось на НЛПишном тренинге. Тем более, что тогда еще не были в порядке вещей специализации курортного типа, т.е, проводимые в расслабленной обстановке. Можно сказать, что первые дуновения ветра свободы просто опьяняли привыкших к вечной "строевой подготовке" курсантов. Когда уж там было особенно задумыватся над эвиденсом. Тем более, что и слов-то таких никто не знал.
После NLP пришли и другие проповедники измененных состояний. А вскоре, появились и местные изобретатели разных там "дыханий и придыханий". И пошло, и поехало... :rolleyes:

Так ведь и доказательной медицины не было. Была эпоха терапевтического нмгилизма; "А медикаментов груды в унитаз, кто не дурак. Вот это жизнь!"
Кончилась эта эпоха, началась новая - EBM, только не везде.:confused:

Ну если пси-технологи на форуме занимаются бизнесом, это просто надо открыто написать и делов то.
Давайте пригласим нейролингвистического программиста на форум. Их у нас меньше, чем педиатров.
Не пойдет. Разговорный жанр оказывается НАШ, эпистолярный - совсем другое.(от греч. epistolé - послание, письмо). И тут как раз можно работать в рамках когнитивной психотерапии. Более того и достаточно эффективно.


Прошу, коллеги прежде чем нападать прочтите мой предыдущий пост

Что касается новизны, то думаю в далеком 82 - это была новизна для всех.

Почему не пойдет? НЛП в формате форума вполне пойдет. Если доброхоты не будут портить раппорт.

Через этак годик - два, я встретил Учителя - он пообещал новый тренинг " фильтры".....и пропал. Возможно "крыша" не выдержала.
Не жалейте о пропаже. Никогда ведь не знаешь наперед, от кого чего наберешься. Есть у меня большое подозрение, что кое-кто из моих знакомых так вообще на растаманов напоролся. А там, я Вам замечу, такая регрессивная техника, такой транс - любой аналитик позавидует. В общем-то, они, конечно, осчастливились, но, зависти к такому счастью у меня почему-то не наблюдается. :crazy:

НЛП в формате форума вполне пойдет. Если доброхоты не будут портить раппорт.
Раппорт... на форуме??? :eek: Вы серьезно?
Т.е., примерно в таком варианте:


НЛПист: - Я следую за Вашими движениями. Я слежу за Вашим взглядом. Я дышу... кстати, с какой частотой Вы дышите?
Пациент: - Я чувствую, как начинаю поддаваться Вашему влиянию.
НЛПист: - Ваше тело теряет способность к самостоятельным действиям. Вы следуете за моими командами.
Пациент: - Ага... В смысле, я полностью в Вашем управлении, доктор. Кстати, я дышу 15 раз в минуту.
:tomato:

Ну не так наивно. Опыт на этом форуме был, результат тоже. Если Вы считаете, что все НЛП состоит из того, что процитировали - тогда и пытаться не стоит. А вообще-то техники письменной речи в НЛП хорошо разработаны.

Вопрос был конкретно о применимости термина "Раппорт".
Заочный вариант единственный раз был продемонстрирован графом Калиостро в "Формуле любви". Там, помнится, граф установил подобный раппорт с папенькой девицы Марии; правда, опосредованно, через ее личное присутствие. ;)

Термин "раппорт" в письменной речи предполагает, что клиент сразу после своего сообщения прочтет сообщение терапевта. В формате форума клиентам свойственно перечитывать свое и терапевта. Вторжение третьих/четвертых/пятых/пицотых не в пользу клиента в данном случае.

Ну и чудесно, надо просто найти грамотного НЛП-программиста.
Можно и музыкотерапией заняться. Лечить ссылками на разные веселые песенки.

"Найти и нанять", Вы хотели сказать? Политические деятели нанимают за немаленькие деньги. Потому что это работает.

Милтон Эриксон, наверное, в гробу бы перевернулся, услышал о письменном варианте эриксонианского гипноза.

Если под работой на политических деятелей подразумевается воздействие на массовое сознание, я бы не рекомендовал особенно доверять подобным историям. Так же ровно, как и рассказам о том, что НЛПисты заменяют детекторы лжи в секретных ЦРУшных лабораториях. :)

Не путайтесь, это не эриксонианский гипноз, это НЛП. Доверять или не доверять тут не приходится. Оно работает.

Гомеопатия - тоже работает.
Самое главное -верить.
Credo, quia absurdum. Certum, quia impossibile est. Верую, потому что нелепо. Достоверно, так как не возможно.
Тертуллиан.

Милтон Эриксон, наверное, в гробу бы перевернулся, услышал о письменном варианте эриксонианского гипноза.

Таки и перевернулся.
А вот что можно "словом" на бумаге\дисплее вывернуть и завернуть обратно и более того......Вы не правы. Это опять же ДАР убеждать через письмо. Не мое , увы.


Что касается спецслужб - любая пси-методика на вооружении. И письмо так же. А уж про запахи+письмо ......в реале.....
Просто они жесткие практики и не удосуживаются рассматривать методики ( и медикаменты!!!!) через EBM. Работает и вперед.

У меня на старом, потерянном, компе была неплохая подборка.

Гомеопатия - тоже работает.
Самое главное -верить.
Credo, quia absurdum. Certum, quia impossibile est. Верую, потому что нелепо. Достоверно, так как не возможно.
Тертуллиан.

Отвлекитесь от попыток понять то, в чем не разбираетесь, и поглядите на наш политический бомонд. В здравом уме такое количество народу могло за ЭТО проголосовать? Хоть себе не врите.

Вовсе не отрицаю существование методов манипулированием массовым сознанием. И даже манипулированием индивидуальным сознанием.

Только ответьте на вопрос, мы тут медициной занимаемся или пытаемся манипулировать сознанием обратившихся за консультацией?
Что касается "найти и нанять" некоторые пси-технологи неплохо навязывают свои услуги через интернет.

:aq:А в чем собственно разница? Любое словестное воздействие врача ( любого! практика) - уже несет определенное манипулирование .
Вот посмотрите.
Пирогов в крымскую войну и союзники мусульмане не желающие получать наркоз. Чем не пример?
Это просто описано и зафиксировано историей.

Что же касается "слова" на бумаге. То по моему скромному (уф) мнению люди делаться на 2 части.
1. Кто воспринимает и чувствует "Мастер и Маргарита"
2. Все остальные.

Блин ( простите) но за счет школы - ненавижу практически всю русскую
литературу, так сказать отбили охоту. Особливо Тургенева.

Повзрослев- Чехов . Ну и так далее. Каждый открывает свое.


Я к чему. Действие слова на бумаге.....Легко. Если есть опять же ДАР.



Все просто...............Увы.

Далее появятся некие работы ( по конс. в инет)!:ulli-lol::ulli-lol:

Ну типа Кэмеберли Янг о инет-зависимых. Полнейшая лажа, но денежка капать будет.

М и М была религией в 70-80 годы. Мы вдруг от чтения Пастернака по ночам (10 руб за ночь), 60-десятников, тайного чтения ХРИСТА Ренана почувствовали вкус свободной прозы, вкус чуда, которое может случится с каждыи из нас и стали ждать судьбу с желтыми весенними цветами. Но это все прошло, прошла деревенская проза, прошли шестидесятники и литература перестройки. Теперь читают только из инета. И только любитель прозы Стругацких прочитает 3 варианта "Сказки о Тройке". Но это литература а не пси-. Кто испытал чувство тоски глядя на бескрайние равнины с нависшими облаками и перенес 2 инфаркта с нелеченной депрессией будет искать пси- только не в инете, а в отдельном кабинете пусть не с живым голосом врача, а с аудио-плейером. Поэтому, если честно, то пси- нужны и в инете тоже, как может быть первое приближение, а потом ближе...ближе...ближе

Одобрил
Так это и происходит.

Предлагаю сделать передышку ( ссылка 3 суток)

[Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]

Что касается спецслужб - любая пси-методика на вооружении. И письмо так же. А уж про запахи+письмо ......в реале.....
Просто они жесткие практики и не удосуживаются рассматривать методики ( и медикаменты!!!!) через EBM. Работает и вперед.

У меня на старом, потерянном, компе была неплохая подборка.
Хотите, в замен подберу Вам статейки про использование спецслужбами секретных технологий, найденных на разбившихся НЛО? :af:

Цитаты от Фрейда.

"В действительности я не ученый, ни тот, кто наблюдает, кто проводит эксперименты, ни тот, кто думает. По своему темпераменту я являюсь не чем иным, как конкистадором, авантюристом, которым движет любопытство, дерзость и упорство, присущие подобного рода персонам"

Эти критики, которые, заключают свои эксперименты в рамки методологических подходов, напоминают мне людей, которые все время протирают свои очки, вместо того, чтобы носить их и смотреть"

Сравните с Не путайтесь, это не эриксонианский гипноз, это НЛП. Доверять или не доверять тут не приходится. Оно работает.

"Мой дорогой Юнг, обещайте мне никогда не покидать сексуальную теорию. Это самое главное! Видите ли, мы должны из нее сделать догму, непоколебимый бастион."

Психоанализ с точки зрения современной медицины ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи])

Автор IQ теста Ганс Юрген Айзенк на основе сравнения данных об излечении пациентов и статистических материалов о так называемой спонтанной ремиссии показал[...]
(Eysenk H. The effects of psychotherapy: an evoluation. Journal of consulting psychology, 1952)

Биография человека Айзенк Ганс Юрген ([Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи])

Вам нужно взять сотрудника на работу. Перед вами лежит его CV, из которого вы узнаете, где он родился и где учился. Если претендент молод, этим сведения о нем и ограничатся. Ну и как быть? Может, он дурак, псих или вор. Для ответа на эти вопросы серьезные компании используют тесты. Вот интеллект, например, определяют по всемирно известному тесту на IQ Ганса Юргена Айзенка, который уже несколько десятилетий популярен не только у рекрутеров, но и, что называется, в быту. И пусть результаты теста многие считают очень спорными. Бесспорно другое: сам Айзенк был далеко не глупым человеком.

Профессора Айзенка всю жизнь сопровождали скандалы. Он действительно не лез ни в какие рамки, хотя внешне, анкетно, все выглядело очень благопристойно. Родился в Берлине 4 марта 1916 года в актерской семье - его отец снимался в комедийных фильмах, а мать играла в немых. В 1938 году получил степень бакалавра, в 1940-м - доктора философии. Учился в Германии, работал в Лондоне, был дважды женат и оказался в итоге отцом четырех сыновей и дочери. Написал 84 книги и 1094 статьи. Был почетным членом одних ассоциаций, президентом других, среди которых отнюдь не случайно затесался даже Дельвичский теннисный клуб. Умер два года назад, прожив долгую плодотворную жизнь. Однако на этом "глянец" его биографии и заканчивается.

Когда Айзенку исполнилось восемнадцать, он вместе с классом пошел слушать Гитлера. Гитлер ему не понравился, хотя в школе, по его словам, он был "единственным нееврейским мальчиком, настроенным против фашизма". Когда он признался в этом, ему набили морду. Морду били чуть ли не всем школьным коллективом, поскольку юный Айзенк был "качком", косая сажень в плечах, да еще и лучшим теннисистом школы. На следующий после избиения день он дал обидчикам достойный ответ, поставив им дюжину фингалов под рукоплескание обожавших его девушек. Скандал, грозивший перерасти в суровое долгоиграющее побоище, удалось с трудом замять: нечего держаться за принципы, считали учителя, через полгода он все равно окончит школу.

Несмотря на не очень лестные рекомендации, Айзенка, обаятельного и неплохо подготовленного, приняли в Берлинский университет на философский факультет. Там самостоятельность проявлять стало посложнее: приятели и старшие товарищи упорно намекали ему, что неплохо бы вступить в СС. Обстановка вокруг нагнеталась, и мать с отчимом, еврейским режиссером, решили уехать от греха подальше. Сначала во Францию, где Айзенк изучал историю и литературу в Дижонском университете, затем в Англию. Заявившись в Лондонский университет, Айзенк внезапно решил переквалифицироваться в естествоиспытателя и попросился на физфак. В учебной части университета остроносая худосочная инспекторша, с очками на носу и пучком волос на голове с торчащими из него шпильками, раздраженно объяснила ему: после истории и литературы естественной выглядит психология, но не физика. "Черт с ней, с бюрократической глупостью,- решил Айзенк,- психология тоже занимательная штука". Говорят, поскандалил изрядно, но на курс все-таки записался.

Он закончил университет с отличием, хотя, как позже свидетельствовали его однокурсники, по многим вопросам был ни в зуб ногой - просто умел легко разговаривать на любые темы и производить своей самоуверенностью приятное впечатление на профессуру. С красным дипломом под мышкой он отправился на стажировку в Германию, надеясь своим образом мысли произвести там настоящий фурор. Английские профессора дали ему хорошие рекомендации, окрестив "надеждой будущей науки". Несколько частных колледжей пригласили его даже выступить с лекциями, что весьма лестно для молодого ученого. И Айзенк ринулся.

Германия бурлила. Общественное мнение было на высшей точке кипения. Кризис, приход фашистов к власти, бурные дебаты о судьбах нации, идеальном генетическом коде, людях будущего, которыми, конечно же, должны стать истинные арийцы. Публичные лекции и дискуссионные клубы собирали гигантские аудитории. Люди жаждали полемики и немыслимых открытий. Молодой, рослый и эффектный Айзенк казался воплощением этой немецкой мечты. Он словно Прометей носился из клуба в клуб, из одного публичного общества в другое, где величественно заседали домохозяйки, амбициозные студенты, неоцененные гении, и проливал свет на проблему проблем: как устроено главное достоинство человека - интеллект.

Официальная идеология Германии тех лет подействовала на него как допинг. Разговоры о сверхнации, состоящей из совершенных людей, подготовки к чисткам и селекции самых красивых-умных-здоровых кружили ему голову. Биологи и химики нацистской Германии, Италии, Японии уже начали генетические опыты над людьми. В том числе на мозге. Айзенка потрясают эти эксперименты, он внимательно следит за ними. Даже сам работает в нескольких анатомических лабораториях, анатомирует и взвешивает мозги, пытаясь ответить на мучающий его вопрос: влияет ли размер и вес мозга человека на его умственные способности? Фашизм притягивал его безусловно, хотя сам он всегда отрицал это.

С особенным рвением он ищет ответы на ключевые вопросы своей жизни и деятельности в астрологических картах: под какими знаками-созвездиями родились гении, какие судьбы в большей степени способствуют раскрытию дарованийN На долгие годы астрология становится для него настоящей idee fixe. Он составляет карты, штудирует труды корифеев. В конце тридцатых ведет переписку с многими знаменитыми астрологами Европы и Америки. Собственноручно составляет гороскопы для верхушки Третьего рейха. Перед самым началом войны он направил в рейхстаг письма Геббельсу и Гиммлеру - с их индивидуальными астрологическими картами. Ответа от них он не получил, хотя предостерегал их от грядущего краха, страшных смертей, необдуманной агрессии и насилия. Очевидно, власти сочли его сумасшедшим и всячески содействовали его эмиграции.

Он вернулся в Англию и засел за серию статей, глубоко фашистских по духу: о перенаселении планеты и грядущей жестокой борьбе за выживание; об избранных, которые должны стоять во главе человечества; об их аскетическом воспитании и, как следствие, железной воле и железном духе. Айзенк считал демократию чушью и сетовал по поводу губительной приверженности к ней некоторых слабовольных политиков, которые тем самым ведут свои народы к гибели. Его не просто не принимали, его ненавидели. Считали то конъюнктурщиком, то профессором, "сидящим на двух стульях", то просто сумасшедшим.

То, что он был очень странным человеком, это точно. На свои лекции он, например, приносил кучу всякого хлама: груды градусников, термометров, весов. Говорил: все можно измерить, и мозги тоже. Известны его бесконечные рассуждения о белых древесных сверчках: мол, если к числу стрекотаний, которое это насекомое производит за 15 секунд, прибавить сорок, то получится температура воздуха на данный момент, измеренная в градусах Фаренгейта. Аудитория покатывалась со смеху, когда он уточнял: "Белые древесные сверчки редки, их трудно поймать, они слабо встраиваются в общую систему физических законов, на которой зиждется наша система измерений. Поэтому изобретение термометра было признано всеми как значительное достижение. И для измерения интеллекта мы придумаем свой термометр".

За упорные поиски "интеллектуального измерителя" коллеги прозвали Айзенка "человеком-термометром". Квартирка, которую он снимал на окраине города, была завалена измерительными приборами всех времен и народов вперемешку с астрологическими картами и книжками про насекомых. Это было и коллекционирование, и страсть, и фетишизм, и немного безумие.

Вторая мировая война помогла Айзенку. В английские ВВС его не взяли: он принадлежал к вражеской нации и потому был командирован в военный госпиталь в Милл Хилл - больницу в пригороде Лондона - для лечения эмоционально неуравновешенных солдат. Насмотрелся такого, что врагу не пожелаешь: мордобои, самоувечья, агрессия против врачей. Впрочем, работал он и с нормальными ранеными, помогая им после травмы психологически реабилитироваться или учиться полноценно жить с приобретенным увечьем. При этом Айзенк ни на минуту не прекращал занятий наукой. Помогая больным пройти психологическую адаптацию и стуча молоточком по их коленкам, он задает массу вопросов, не относящихся к делу, пытаясь опробовать на пациентах первые тесты, предложенные учеными-психологами XIX века. По ночам штудирует их талмуды, днем в госпитале ставит эксперименты. Толстенные тетради исписаны мелким почерком, но толку чуть. Все равно умного солдата от глупого на глаз отличить проще, чем с помощью неуклюжих тестов, предложенных сто лет назад.

Тем не менее в госпитале Айзенка оценили и оставили работать и после окончания войны, плавно продвигая по служебной лестнице. В то время он уже часто печатался и был замечен не только научным сообществом, но и общественным мнением. Популярность он завоевал легко -подвергнув уничтожающей критике тогдашнего кумира Зигмунда Фрейда (благо Фрейд умер и ответить уже ничего не мог). Айзенк люто ненавидел его. Примерно так .же, как и нацисты. "Психотерапия - это просто чушь,- говорил он.- Вот пришел ко мне больной с половым расстройством, я порекомендовал ему посмотреть один фильм - и все у него прошло. Больные с неврозами со временем выздоравливают сами по себе". Он, изучавший мозги, презирал "знаменитого шарлатана", изучавшего половые инстинкты. Он низводил психотерапию, брызгал слюной, приводя контрпримеры, и общественность взирала на это с неподдельным интересом. Нет никакого эдипова комплекса! А есть "художественная литература венского профессора: недаром ему вручили премию Гете, хороший писатель был". В общем, Айзенк претендовал на роль властителя дум, которым был Фрейд. И находился уже в шаге от цели.

Критика Фрейда и собственные спорные работы принесли ему громкое имя. Его приглашают читать лекции по всей Европе, все аудитории набиты до отказа, публика внимает рассуждениям профессора о природе интеллекта. Оно и понятно - ведь тема касается каждого. Но ответа на главный вопрос - как понять, умнее ты соседа или нет,- Айзенк не дает. До той поры, пока однажды во время подготовки к одной из лекций в Ганновере случайно не обнаруживает работы французского психолога Бине.

А было так. Айзенк пришел в библиотеку и заказал наобум несколько книг по психологии. Вдобавок к тем, что были нужны. И обалдел. Оказалось, что именно Бине в начале XX века был озабочен той же проблемой и даже разработал ряд тестов для определения уровня интеллекта. И многого добился: в 1904-м французское министерство общественного образования по его рекомендации даже создало комиссию, которая должна была решить, как обучать умственно неполноценных детей, посещающих парижские школы. Проблема понятна: отсталых детей надо как-то рассортировать на классы, а для этого оценить их умственные возможности. Бине создал для этого серии задач, которые оценивали уровень сообразительности. Айзенк взял за основу идею Бине (для каждого возраста существует своя норма интеллектуального развития), придумал, как это применить по отношению к взрослым, ввел термин коэффициент интеллекта - и приготовился к славе. И небезосновательно.

IQ тут же приобрел популярность. Он появился в офисах, конторах и домах в 50-е годы. Тогда, как и теперь, каждому было интересно узнать, как с мозгами у него, у близких, у подчиненных. Это была настоящая сенсация, в один день сделавшая Ганса Юргена Айзенка звездой первой величины. Он получил все мыслимые степени, разъезжал по миру с лекциями по методологии IQ, стал респектабельным состоятельным мужчиной. Ведущие университеты Европы и США покорно стояли в очереди на профессора Айзенка по полгода и более. За лекции ему платили баснословные деньги, снимали номера в лучших отелях, предоставляя эскорт-услуги самих дорогих фирм и развлекая на званых ужинах обществом первых государственных персон.

На колкие вопросы аудитории вроде "а у вас самого-то какой IQN " он умело отвечал: очевидно, высокий, раз я все это придумал. Его книги выходят на всех языках мира гигантскими тиражами. В транспорте все, от студентов до домохозяек, зачитываются его хитами, носящими гордые названия "Многомерность личности", "Использование психологии и злоупотребления в ней", "Закат и гибель империи Фрейда". И все, все поголовно считают IQ.

Многие из лекций великого мэтра вызывали скандалы. В 1971 году, после публикации его статьи "Раса, интеллект и образование", на одном из публичных выступлений Айзенка закидали тухлыми яйцами. За то, что он черным по белому написал: у черных IQ на 15 пунктов ниже, чем у белых, и это объясняется особенностями генетического кода. Европе и США, стремительно проваливавшимся в воронку политкорректности, такой неприкрытый расизм был явно не по нутру. Айзенка называли великим провокатором, enfant terrible 70-х, несмотря на то что он был уже пожилым человеком. Он обожал собственноручно продавать свои книги, вальяжно восседая в больших книжных магазинах на кожаном диване, щедро раздавать автографы и до хрипоты спорить с покупателями. Это развлекало его и очень напоминало дискуссионные клубы его молодости.

Несколько раз его даже били. Например, весной 1973 года в Сорбонне едва он успел произнести первую фразу лекции, как студенты снесли кафедру и бросились на него с криками: "Расист! Фашист!" Сбили его с ног, разбили очки. У Айзенка хлынула кровь из носа, вызвали полицию, однако он не выдвинул против студентов никакого обвинения. Потому что репутация вольнодумца и скандалиста не предполагала игры по заурядным правилам. О себе он всегда говорил без ложной скромности: "Когда я только начал заниматься психологией, она была совершенно дефективной. Сейчас ее репутация благодаря моим работам полностью восстановлена". В проповедуемых им методах лечения тоже было много провокации и отрицания существующих в психологии стереотипов. "Я считаю,- говорил он,- что, если ребенок бьется головой о стену, достаточно запирать его в комнате на 10 минут каждый раз, когда он начинает выделывать глупости. И болезнь будет вылечена". Мамашам это нравилось - ведь так они и поступали. А психологи бесновались: в таком случае получалось, что все их теории - полная чушь. Особенно их раздражала и вызывала публичные скандалы на конференциях его методика лечения отвращением. Айзенк прописывал пациентам электрошок и психотропные препараты, провоцировавшие удушье. От нежелания подвергаться пыткам больные сразу выздоравливали. Сильным аргументом критикующих было напоминание: "Его расизм и жестокость - от непонятных отношений Айзенка с фашистами. С одной стороны, он бежал от них, с другой - всегда высказывал близкие им идеи".

Утихать скандалам Айзенк не давал ни на минуту. Так в середине 70-х он написал статью, где доказывал, что курение абсолютно невредно для здоровья и не провоцирует развития рака (онкологи, как раз тогда, как им казалось, доказавшие эту фатальную связь, перестали с ним здороваться). "Курение и рак легких,- писал Айзенк,- одновременно являются симптомами одного и того же расстройства личности, возможно, генетического происхождения". Увидев такую бурную реакцию - радость курильщиков, неистовство врачей, недоумение домохозяек - и почувствовав всплеск общественного интереса к онкологии, Айзенк написал еще одну статью, которая была немедленно переведена на множество языков и перепечатана даже глянцевыми журналами. "Раком болеют не от сигарет и не от дурной жизни, дело совсем в другом. Тип личности, склонной к заболеванию раком, характеризуется неспособностью выражать эмоции, ощущениями безнадежности, беспомощности и депрессии, а также неправильной реакцией на стресс. Тип личности, склонной к заболеванию коронарных сосудов сердца, в большинстве случаев характеризуется злобой, агрессивностью и враждебностью". Дискуссиям и критике не было конца. "Вам интересно, кто чаще выздоравливает? - задавался Айзенк риторическим вопросом в следующей статье.- Ответ очень прост. Больные, которые хотят сражаться с болезнью, гораздо чаще выздоравливают, чем те, которые ведут себя пассивно. Удивительно, но эти скандалисты, доводящие своих докторов до белого каления, эти суетливые психопаты выживают значительно чаще, чем люди с пристойным поведением. Симпатичные люди умирают значительно чаще".

К этой же теме он вернулся уже в 90-е годы, опубликовав результаты четырехлетнего исследования, профинансированного американским табачным королем Рейнолдсом, выступившим в поддержку спора о вреде курения и роли личности в истории своей болезни. Исследование подтвердило гипотезы Айзенка. Ученый мир не принял его выводов, заявив, что это подтасовка фактов. Тогда Айзенк предложил поставить эксперимент на себе самом: "Я не знаю, что такое ярость, депрессия или страх, вот и делайте выводы о моих предрасположенностях". Когда его протестировали с помощью электродов, выяснилось, что он спокоен как покойник. Реакции абсолютно нулевые. Решили даже, что оборудование неисправно. Так, полностью подтвердив свою гипотезу о происхождении заболеваний, Ганс Юрген Айзенк умер - 4 сентября 1997 года в возрасте 81 года от рака мозга.

Я прошу прощения, а автор кто? Еще один закомплексованный психоаналитик? Таких статеек можно и на Фрейда найти миллион.
Это как-то опровергает результаты работ Айзенка?
Петр, вы вообще их читали?

Поскольку Петр ввел на РМС новый уровень доказательности, чья биография круче, тот и прав, позволю привести second opinion.

Зигмунд Фрейд и его апостолы
Олег Акимов

С самого детства Зигмунд Фрейд столкнулся с большой ложью. Когда ему было 3,5 года, у него появилась сестра Анна, которую, однако, зачал не его отец, а его сводный брат, Филипп. Об инцесте узнали жители города. От позора семье пришлось в спешном порядке покинуть Фрайберг, где тогда жили Фрейды, и обходным путем, через Дрезден и Лейпциг прибыть в Вену, где когда-то жила мать Зигмунда, Амалия Натансон.

Затем десятилетний Зиги стал свидетелем еще одного семейного скандала. Его дядя, Иосиф, был осужден на десять лет тюрьмы за изготовление фальшивых денег. Есть подозрение, что Фрейды долгое время жили именно за счет этого криминального бизнеса, так как торговля текстилем у отца, Якоба Фрейда, не приносила прибыли и была, видимо, просто прикрытием. К фальшивомонетничеству был причастен всё тот же Филипп и, очевидно, мать Зигмунда, Амалия, которая с 1851 по 1856 гг. находилась в интимной связи с ним.

Понятно, что дом, в котором происходили подобные события, окутан атмосферой непорядочности. Преступный авантюризм и сексуальная распущенность, наблюдавшиеся в роду Фрейдов, по наследству передались и маленькому Зиги; на всем его последующем творчестве лежат два этих родовых пятна. Обо всём этом более подробно можно узнать из моей книги «Правда о Фрейде и психоанализе» [1].

После посещения начальных классов частной школы Фрейд в 1865 г. поступил в Леопольдштадтскую гимназию на Таборштрассе 24, которую также заканчивали, но чуть позже, его будущая супруга, Марта Бернайс (1861–1951), и ее близкая подруга, Берта Паппенхейм (1859–1936) (она же – Анна О. из «Исследования истерии» и Ирма из «Толкования сновидений»). В гимназии он проявил большие способности к литературному творчеству и заучиванию иностранных языков, но к точным и опытным наукам таланта не имел. Поэтому, поступив на медицинское отделение Веского университета, амбициозный молодой человек вскоре потерял интерес к учебе, которая сводилась в основном к изучению химии, гистологии, физиологии и зоологии. В двадцать лет он поступил работать демонстратором в Физиологический институт Брюкке, где быстро сблизился с профессором Эрнстом Флейшлем и известным в городе врачом Йозефом Брейером.

По ходатайству Брейера в середине 1878 г. 22-летний Фрейд устроился домашним врачом в дом Паппенхеймов. В течение 4,5 лет Берта находилась под его неусыпным наблюдением. В указанный период события разворачивались в следующей последовательности. С лета 1879 по лето 1880 г. Фрейд был приписан к гарнизонному госпиталю, но большую часть своего свободного времени он проводит с Бертой. Известно, что свое 24-летее (6 мая) вот-вот демобилизованный старослужащий провел на гауптвахте «за постоянные опоздания и частые самовольные отлучки».

Буквально на следующий месяц, в июне 1880 г. у Берты появляются первые симптомы истерии. Я думаю, это связано не только с Фрейдом, но и с тем, что в жизнь девушки вошел еще один мужчина прекрасной наружности – Эрнст Флейшль. Летом 1882 г. нервно-психическое расстройство приобрело настолько угрожающие формы, что ее пришлось поместить в психиатрическую лечебницу, находящуюся вдали от Вены. Ее намеренно отвезли подальше от дома, на границу Германии и Швейцарии, чтобы изолировать как от Флейшля, так и Фрейда, который проявлял к ней не только медицинский интерес.

Из «образцового анализа» сновидения об инъекции Ирме (вторая глава книги «Толкование сновидений» [11]), мы достоверно узнаем, что главной героиней описанных там событий является именно Берта, которую, я предполагаю, с самого юного возраста полюбил Фрейд (этот вывод следует из моего прочтения «Анализа фобии пятилетнего мальчика» [3]).

В лечении Берты, кроме него и Брейера, принимал участие всё тот же профессор Флейшль. Красивая и обаятельная Берта без памяти, как и положено ее впечатлительной натуре, влюбилась в профессора, а он, разумеется, в нее. Неопытный врач, каким тогда был молодой Фрейд, из-за мучительной ревности к своему университетскому другу больше калечил девушку, делая ей инъекции морфина, чем по-настоящему лечил. Молодому ухажеру, замаскировавшемуся под домашнего врача, было строго-настрого запрещено переступать порог дома Паппенхеймов.

Он устроился в Общегородскую больницу, где пытался работать в различных отделениях, но будучи крайне безалаберным человеком, так и не нашел себе профессию по душе. Бедолага Флейшль – богатый аристократ, баловень судьбы, завсегдатай роскошных салонов Вены – пристрастился к морфину около 1872 г., т.е. задолго до встречи с Бертой. Не найдя в себе сил бороться с этим злом, он в 1891 г. путем передозировки добровольно ушел из жизни. Берту удалось спасти от наркотической зависимости, хотя она после всего случившегося еще много лет страдала нервно-психическим расстройством, развившимся на почве несчастной любви и потребления морфина.

Распространению психоанализа способствовала вся философско-научная и социально-культурная атмосфера рубежа XIX–XX вв., о которой я более или менее подробно рассказал в своей другой книге – «Психология познания. Удод» [2]. Морфин, кокаин, психические расстройства, истерия, гипноз, увлечение мистикой, образование различных эзотерических обществ, возникновение борделей, распространение проституции, развитие сети психиатрических кабинетов, подготовка соответствующего медицинского персонала – всё это было завязано в один тугой узел. Флейшль, Брейер, Фрейд и Берта Паппенхейм, посещавшие светские «тусовки» Вены, конечно же, испытали на себе все прелести того сумасшедшего времени.

Нужно отдельно сказать, что употребление морфина было тогда чрезвычайно распространено в высшем слое общества и, что самое печальное, этот порок никем особенно не осуждался. Поль Реньяр, автор книги «Умственные эпидемии» в главе «Два модных яда – морфий и эфир» подробно описывает эпидемию морфинизма, охватившую Европу в конце XIX в. Он рассказал, что «утонченные люди, ищут в наркотических раздражениях ощущения, которые им больше не доставляют их притупленное воображение и несколько расшатанные нервы. Из этой среды выходят настоящие миссионеры морфиномании…

Всех морфиноманов характеризует одна общая черта – они любят пропагандировать свой порок. Встречаются два приятеля. Один жалуется другому на тоску и грусть: ничего его больше не привлекает, ни светские удовольствия, ни бега, ни театр – он убийственно скучает. Светский человек, тайно предающийся пьянству, не решится посоветовать другому топить горе в вине, но морфий – это лекарство [именно так он тогда воспринимался в среде даже очень просвещенных людей], а поэтому, рекомендуя его, в определенном смысле исполняешь роль врача. А ведь известно, как любят принимать на себя эту роль светские люди» [24, с. 199–200].

Так распространилась эта смертельно опасная мода на высшие слои европейского общества. Этому способствовало одно немаловажное обстоятельство. Реньяр разъясняет: «Страсть к роскоши, охватившая все отрасли промышленности, проникла также и в морфиноманию. Маленький шприц, приспособленный для подкожного впрыскивания морфия и дающий возможность избегать внутреннего приема опиума, горький вкус которого и вызываемая им рвота весьма неприятно действуют на пациента, – этот шприц приобрел остроумные и художественные изменения. Прежде всего, ему придали такую форму, чтобы его можно было легко переносить и вместе с тем без труда прятать. Я обратился к одному из крупнейших парижских фабрикантов хирургических инструментов, и он показал мне целый арсенал современной морфиномании, носящий отпечаток вкуса, роскоши и изобретательности его покупателей» [24, с. 201].

В книге «Умственные эпидемии» приведены превосходно выполненные старинные гравюры с изображением действительно самого настоящего «арсенала морфиномании». Автор показал и описал «инструменты», упакованные в изящные шкатулочки, напоминающие коробки из-под дорогих сигар. Наверняка, Флейшль имел подобные «инструменты» смерти, наверное, очень гордился искусно выполненной инкрустации своей шкатулки и, как дитя своего времени, широким жестом предлагал своим друзьям и подружкам отведать яда самой высшей пробы.

После повсеместного мора мода на потребление тяжелого наркотика, каким был морфин, быстро прошла. Тогда светские люди переключились на более легкий наркотик – кокаин, пропагандой которого интенсивно занялся Фрейд. Этому его занятию я отвел шестую главу книги [2] «Кокаиновая авантюра», где подробно рассказал, как отец-основатель в течение многих лет пропагандировал, распространял и сам потреблял кокаин. Зная ревнивый и мстительный характер Фрейда, можно не сомневаться, что он, видя, как Берту и Флейшля неудержимо тянет друг к другу, пустил в ход морфин, который давал ему Брейер на проведение лечебных процедур. Об этом мы узнаем из той же второй главы «Толкования сновидений» [11].

Но посмотрите, в какое время жил автор и все его окружение! Морфин считался лекарством, его пропаганда не считалась преступлением, следовательно, и Фрейд не сделал ничего предосудительного, когда вводил его Берте. Таким образом, возразит мне читатель, мы не должны слишком осуждать родоначальника за то, что он использовал морфин, тем более, как сейчас выясняется, его конечные цели для всех окружающих выглядели вполне гуманно (Берта страдала невралгией) и даже научно.

В самом деле, представьте себе такую картину. Молодой ученый (предположим на минуточку, что Фрейда интересовала наука) оказывается рядом с пациенткой, у которой появляются симптомы истерии. Он с жадным любопытством исследует развитие заболевания, наблюдает за ее поведением и психическими реакциями, каждодневно ведет дневник наблюдений, пытается понять механизмы возникновения истерических симптомов. Но пока что у него не всё получается: ему никак не удается загипнотизировать больную, поэтому он впрыскивает ей небольшие дозы морфина.

Он видел, как гипнотизируют Флейшль и Брейер, и помнил о господствовавшем тогда мнении: «гипноз есть навязанная истерия»; этот афоризм взят из книги «Исследование истерии» (I,3). Фрейд твердо знал, что истерия, гипноз и наркотическая интоксикация, в принципе, порождают одинаковое психическое состояние «полудрема», когда человек видит сны-галлюцинации, испытывая от всего происходящего наслаждение. «Разве в естественных и гипнотических сновидениях не сбываются наши сладкие мечты? Чем они, собственно, отличаются от наркотического опьянения? Почему бы гипноз ни заменить инъекцией морфина? В чём здесь преступление?» – спрашивал себя основоположник психоаналитической теории.

А вот в чём. Фрейд совершил злодеяние не тогда, когда ввел Берте морфин – здесь он делит более или менее равную ответственность вместе с Брейером и Флейшлем. Он совершил преступление в тот момент, когда решил заняться крупномасштабными (по мелочи это происходило и раньше) фальсификациями своей бесславной биографии. В частности, он произвел подлог своей корреспонденции и засекретил бумаги, принадлежащие не ему, а истории. Многие письма к невесте он позже подделал (разбор некоторых из них проведен в книге [1]). Письма своей жены, как и письма Брейера, знавшего многое о несчастной пациентке, сегодня не доступны. Опубликованы лишь те их послания, которые не касались трагических событий 1880-х гг. Его сегодняшних душеприказчиков нужно призвать к ответу и потребовать от них рассекретить материалы, связанные с преступлением против Берты. Все его письма, хранящиеся в архиве, необходимо подвергнуть экспертизе, поскольку многие из них были переписаны им или исправлены.

Фрейда можно было бы понять и простить, если бы он честно признался, что колол Берте морфин, а не морочил голову тем, будто Брейер ежедневно вводил ее в гипнотическое состояние и освобождал от истерических симптомов. Ясно, что его наставнику некогда было заниматься одной несчастной девушкой, у него на счету находились десятки тяжелобольных пациентов, известных и уважаемых в городе людей. И он, собственно, не ответствен за привыкание Берты к наркотику. Это его безответственный помощник длительное время впрыскивал ей морфин, а потом сочинил историю болезни Анны О. вместе с фальшивым «сновидением» об инъекции Ирме.

Фрейд – злоумышленник, но не он, а сотни тысяч нынешних психоаналитиков, виновны в том, что психотерапевтическая практика до сих пор не может выкарабкаться из той ямы, куда вверг ее основоположник блудливого учения. Я не стану пока называть имена сегодняшних «героев» и публиковать списки их «заслуг» перед Отечеством. Пусть они лихорадочно готовят запасные аэродромы для отступления, им все равно не уйти от ответственности за свои психоаналитические кушетки, мокрые от их либидо. Каждый из них получит по заслугам, дайте только развенчать трупный культ их духовного вождя.

До 1895 г. Фрейд пытался стать ученым более или менее честным путем. Он ошибался в своих теоретических исканиях, возможно, не совсем нарочно хотел выдать желаемое за действительное. Однако унизительные провалы в научной деятельности и зависть к успехам коллег окончательно вынудили его встать на путь тотальной фальсификации научной теории и врачебной практики. Он принял для себя твердое решение порвать все отношения с рационально мыслящими учеными и врачами и обратиться к дилетантам, которые смогли бы принять его как героя-мученика, по достоинству оценить его спекулятивное вероучение и, сплотившись вокруг него тесными рядами, образовать нечто, напоминающее новую церковь. Эту шулерскую игру он начал со статьи «О психическом механизме истерических феноменов», написанной совместно с Брейером и опубликованной в первых двух номерах журнала «Неврологический вестник» за 1893 г. Судя по стилистике и содержанию, ее главным инициатором и вдохновителем был больше Фрейд.

Брейер всю жизнь занимался частными вопросами физиологии, связанными с вестибулярным аппаратом птиц и животных, ответственным за равновесие. Еще в начале 1870-х гг. он совместно со своим научным руководителем, профессором Герингом, опубликовал несколько работ по механизму контроля дыхания посредством nervus vagus. Так что Брейер вник в проблемы психиатрии в основном ради Фрейда, который слишком уж увлекся модной, но крайне спекулятивной и во многом псевдонаучной проблематикой. В конце 1892 г. он принял посильное участие в работе, которая, однако, его интересовала мало.

Что же происходит дальше? Фрейд, подобно нерадивому ученику, начал обвинять своего умудренного знаниями и опытом учителя в невежестве, будто тот не понимает тонкой специфики психологических процессов. Как новорожденный жеребец, он стал лягать кормящую его кобылу. Вечно недовольный своим окружением, ищущий неизвестно чего и потому, непрерывно озирающийся по сторонам в поисках попутчиков, Фрейд к тому времени сблизился с Вильгельмом Флиссом – дилетантом-ученым и таким же дилетантом-врачом, который приветствовал его сексуальные идеи. В 1897 г. Флисс опубликовал книгу – «Взаимоотношения между носом и женскими половыми органами». Эта узкая тема являлась частью его глобальной теории о взаимосвязи и периодичности всех процессов живой и неживой природы – типичная универсальная «теория всего», которые сочиняются во все времена псевдоучеными. В 1906 г. он опубликовал еще одну книгу – «Течение жизни. Основания точной биологии», в которой изложил более полно свое видение мира. Обретя себе друга, Фрейд потерял всякий интерес к Брейеру. Он писал «ученому-новатору», что ведет «борьбу с господином компаньоном», т.е. со своим соавтором по статье 1893 г. В следующем году разрыв между скучным консерватором-материалистом и первопроходцем революционной психиатрии дошел до того, что они перестали общаться.

Этому способствовало еще одно незначительное для Брейера, но исключительно важное и, главное, обидное для Фрейда обстоятельство. Брейер пошел на повышение: по рекомендации Эрнста Маха (известного в Австрии физика), Эвальда Геринга (научного руководителя) и Зигмунда Экснера (сослуживца по лаборатории Института Брюкке) его избирали в академики. В этой связи родоначальник, естественно, испытал жестокий приступ зависти. Он пытается спешно предпринять шаги по получению профессорского звания, но у него ничего не вышло. Процесс получения профессорского звания растянулся на многие годы и был сопряжен с унижениями, которых не выдержал соискатель (они описаны в разделе 15 книги [1]). Сильные переживания расшатали в конец его нервную систему, у него началась длительная депрессия, он плохо чувствовал себя и физически, и морально, задумывался о самоубийстве, разочаровался в семейной жизни (известно, например, что у него прекратились сексуальные отношения с женой).

Но это случилось позже, а тотчас после публикации статьи Фрейд начал уговаривать Брейера написать книгу, в которой он опять же собирался отвести себе роль главного автора. Получив статус соискателя профессорского звания, Фрейд нуждался в большой публикации, в которой мог бы представить результаты наблюдения за истерическими пациентками и кое-какие теоретические выводы. Не представлять же аттестационной комиссии написанную им ранее скандальную книгу по афазии! Однако о какой совместной работе могла идти речь, если один из них стоял на материалистических позициях, другой – на виталистических? У них возникли принципиальные разногласия по вопросам этиологии истерии. Фрейд сам отвернулся от Брейера, а теперь ластился к нему с этой, в данный момент уже несвоевременной просьбой.

Брейер относился к заблуждениям Фрейда по-отечески снисходительно. Он никогда бы не отшатнулся от него, если бы всё дело заключалось в различных взглядах на предмет исследования. Но причины сидели куда глубже – в шизотимической натуре Фрейда. Добросердечный врач, посчитав, быть может, что для его подопечного не миновал период подросткового бунтарства, пошел ему навстречу, дав, тем самым, еще один шанс найти себя в науке. К этому надо добавить, что родоначальник психоанализа умел добиваться своего, создавая доверительную атмосферу общения. Люди готовы были снять с себя последнюю рубашку, лишь бы не расстраивать просящего. Поэтому Брейер сжалился над Фрейдом и передал ему наброски давно написанной статьи, которая не была опубликована во времена их совместной работы.



И вот, весной 1895 г. на свет появляется литературно-психологический роман под названием «Исследование истерии», в котором Фрейд, шизотимически раздвоившись на себя и Брейера, изложил свою методику «исцеления» Берты (Анны О.) и других пациенток. Автор представил дело так, будто благодаря новым психотерапевтическим приемам, открытым Брейером, можно полностью избавиться от истерических симптомов. Какой нужно обладать моралью, чтобы утверждать, что пациентка выздоровела, когда точно было известно, что она осталась на долгие годы больной? Много позже он стал уверять, что Берта влюбилась в Брейера, а тот не сумел разглядеть сексуальной подоплеки ее истерии. Всю свою жизнь Фрейд отрицал, что когда-либо видел несчастную девушку, которую он чуть было не отправил на тот свет. Более того, «чудный метод», превративший якобы безнадежно больную в абсолютно здорового человека, он стал пропагандировать как выдающееся изобретение в области современной психиатрии. Фрейд заверял всех, что эффективность психоаналитического метода возросла после того, как он модернизировал брейеровский метод катарсиса. Модернизация коснулась, главным образом, причин возникновения нервно-психических расстройств. Отец-основатель объявил, что их источником является сексуально травмирующий фактор, возникающий якобы в детстве.

Однако сверстанная Фрейдом в 1894–1895 г. книга провалилась, высосанный из пальца психоаналитический метод, который он сфабриковал как средство получения ученого звания не получил признания в научном мире. Результатом этого стало то, что в 1897 г. ему было официально отказано в профессорском звании. Но путем закулисных махинаций, через одну из своих влиятельных пациенток, имевшую прямой доступ к министру образования, Фрейд в 1902 г. все же добился права рядом со своей фамилией ставить волшебное слово «профессор». После серии скандальных публикаций, в частности, таких работ как «Три очерка о сексуальности» и «Анализ фобии пятилетнего мальчика» откровенно порнографического содержания, он сумел привлечь на свою сторону горстку дилетантов, образовавших сначала небольшой кружок, насчитывающий менее десятка членов. Затем, эта инициативная группа во главе с их закомплексованным на сексе лидером начала медленное восхождение на Олимп мировой славы.

Добавим к сказанному, после выхода «Исследования» произошло окончательное размежевание Брейера и Фрейда. Этот разрыв случился не столько по причинам теоретическим, сколько этическим. Брейер продолжал идти своей дорогой честного ученого и врача. Психоаналитики, не видящие разницы между наукой и ее профанацией, обычно высказывают здесь недоумение: «И зачем он оставил истерию, вернувшись к своим прежним физиологическим исследованиям, когда его ученик добился таких громких успехов на избранном им же самим пути?» Этим досужим историком невдомек, что психоанализ – не наука, а одна из форм шарлатанства и ее успех у невежественной толпы является самым большим позором для истинного ученого. Мне приходилось слышать мнение одного горе-историка, который утверждал, что первостепенную роль в зарождении психоанализа сыграли три женщины: Берта Паппенхейм (Анна О.) является открывателем психоанализа, Сабина Шпильрейн – первым его теоретиком, а Эмма Экштейн (в соответствии с традиционной точки зрения, Ирма из «Толкования сновидений») – первый практик, испытавшая на своем носе действие революционной психиатрии. Ничего более нелепого придумать невозможно.

Подобная мифология возникает от возведения Фрейда в статус богоподобной личности. Психоаналитики не могут и подумать о том, что «святой» Зигмунд обвел их всех вокруг пальца, сочинив легенду, как Брейер, в роли Иоанна Крестителя, участвовал в зарождении нового вероучения. В действительности же, его наставник с грустной иронией смотрел на этого Спасителя человечества. До 1895 г. он еще надеялся наставить своего заблудшего ученика на путь истинный. Но, убедившись в бессмысленности затеи, навсегда отошел от заполошного «Божьего Помазанника». Тем временем Фрейд решительно свернул на обходную дорожку, которой шли его родственники, когда изготовляли фальшивые деньги. Нам не известны конкретные факты его преступной деятельности, поскольку этот аферист уничтожил следы своей авантюристской биографии, но его сочинения, подобно фальшивым купюрам, несут на себе следы мошенничества – их надо только уметь выявлять.
[Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи]

Особенно мне понравилось такое завершение сего длительного повествования:
Нам не известны конкретные факты его преступной деятельности, поскольку этот аферист уничтожил следы своей авантюристской биографии, но его сочинения, подобно фальшивым купюрам, несут на себе следы мошенничества – их надо только уметь выявлять.

Так, полностью подтвердив свою гипотезу о происхождении заболеваний, Ганс Юрген Айзенк умер - 4 сентября 1997 года в возрасте 81 года от рака мозга.

Петр, я вас еще раз порадую, рака мозга не бывает.:)

Я не врач, не патанатом, диагнозов, особенно соматических - не ставлю, так что вам виднее. А от чего он умер?

Лично мне все равно. Почему вас это интересует?

Интересно, не более.

Немного цитат.

«Я часто твержу себе для успокоения совести: только не стремись исцелять! Учиться и зарабатывать деньги – вот самые полезные и ясные представления о цели», - Фрейд, переписка с Юнгом.

Лишь исследовательский интерес к сфере бессознательного оправдывает сегодня само существование в психоанализе клинического варианта его практического приложения. Мы живем не в конце 19 века, когда психоанализ заявил о себе как о первой и единственной форме психотерапии, не связанной с прямой суггестией. И мы не можем не признать, что, при условии наличия в арсенале современной психотерапии сотен эффективных методов терапевтического воздействия, психоанализ, как самый дорогой, самый длительный и самый неопределенный по своему клиническому эффекту метод, к тому же формирующий у клиента устойчивую зависимость безотносительно своей эффективности, оправдан в применении лишь при условии наличия причин, выходящих за пределы чисто терапевтической установки психоаналитика


Угрызения совести были связаны у Фрейда с ясным пониманием
вынужденно садистической природы психоаналитической клинической процедуры, связанной с формированием у пациента искусственного невроза (так называемого «невроза перенесения»), с закреплением психики пациента в особом, измененном состоянии сознания, с разрушением ее естественных защитных реакций (так называемых «сопротивлений»), запуском регрессивных защит и неизбежной ее инфантилизацией, с формированием устойчивой зависимости, неодолимого влечения к постоянному и регулярному воспроизведению этого мучительного опыта, откровенно сравниваемой Фрейдом в 1921 году с динамикой посттравматического расстройства. Чужая душа распластана на кушетке, она вскрыта беспристрастным инструментом анализа, ее внутренности обнажены, расширители поставлены. И все эти нужно для того, чтобы заглянуть в ее темные глубины, увидеть ее конвульсии, связанные с нашим вторжением, и узнать (или хотя бы догадаться), как же она устроена. В медицине подобное знание о теле человека изначально получается при препарировании трупов. В глубинной психологии препарируется душа, но душа может фиксироваться для изучения только в теле живого человека
Владимир Медведев

«Неприятный вопрос для психоаналитика, который пациент ему с самого начала ставит, как долго продолжится лечение. Сколько вам нужно времени, чтобы избавить меня от моего страдания? Отвечаешь как Эзоп в басне путешественнику, спрашивающему о длине дороги, предложением «иди» и объясняешь этот ответ тем, что нужно знать шаг путешественника, прежде чем высчитать длительность его путешествия. Таким ответом выходишь из первого затруднительного положения; но сравнение это не вполне верно, потому что невротик легко может менять темп своей работы и временами делать очень маленькие успехи. На самом деле едва ли возможно дать ответ на вопрос о предполагаемой длительности лечения.»

«Скажу прямо, при психоанализе речь идет о длинных промежутках времени – полугодиях или целых годах, о более длительных сроках, чем это желательно пациентам. Я считаю более целесообразным обратить наперед его внимание на трудности и жертвы психоаналитической терапии и лишить его, таким образом, всякого правила когда-нибудь утверждать, что его завлекли в лечение, объем и значение которого он не знал.»

Фрейд З. О введении в лечение

«На упрек в том, что психоаналитическое лечение требует много времени могу лишь сказать, что психические изменения, осуществляются как раз только медленно; если они наступают быстро, внезапно – это плохой знак. Это верно, что лечение тяжелого невроза легко может растянуться на несколько лет, но в случае успеха задайте себе вопрос: сколько бы продлилось страдание? Вполне вероятно, десятилетие за каждый год лечения, что значит, болезнь вообще никогда бы не прекратилась, что мы часто наблюдаем у больных, которые не лечились... Анализ нарушений характера также требует много времени, но он весьма часто успешен, да и знаете ли вы какую-нибудь другую терапию, при помощи которой можно было бы взяться за эту задачу?»Фрейд З. Объяснения, приложения, ориентации. // Введение в психоанализ.

«С теми, кто является к нам на прием только для того, чтобы за четверть часа излить перед нами страдания своей долгой жизни, психоаналитик мало что может сделать. Более глубокое знание психоаналитика затрудняет возможность высказать заключение, какое бы сделал другой врач: «Вы здоровы» и дать простой совет.»
Фрейд

«Уже введение в лечение приводит к тому, что у больного меняется направленность болезни. Он привык довольствоваться тем, чтобы жаловаться на нее, презирать ее как бессмыслицу, придавать ей малое значение, и переносил на проявление ее то же вытесняющее отношение, ту же политику страуса, которую применял к ее происхождению. Для лечения это не подходит. Он должен найти в себе мужество сосредоточить свое внимание на явлениях своей болезни, она становится достойным его противником, частью его существа, опирающегося на веские мотивы, из которой необходимо извлечь ценное для будущей жизни. Таким образом, с самого начала подготавливается примирение с вытесненным, выражающимся в симптомах, но оставляется место в известной терпимости к болезни. Если благодаря новому отношению к болезни обостряются конфликты и резче проявляются симптомы, бывшие до того неясными, то нетрудно утешить пациента, указав ему, что это неизбежные, но преходящие ухудшения, что нельзя уничтожить врага, которого нет или который далеко.»Фрейд З. Воспоминание, воспроизведение и переработка.

Надежда Сергеевна, хотелось бы понять, как в принципе можно приложить научную методологию к психотерапии. Какую модель исследования Вы могли бы предложить, если объективно непроверяемы начальные и конечные точки?

Елена Евгеньевна, извините что не сразу ответила - не подписалась на тему и не видела новых постов. :(
Я не ученый, и про исследования знаю немного, поэтому ответить на Ваш вопрос с профессиональной научной стороны не берусь. Более того, мне бы самой это хотелось понять и я благодарна ученым, которые работают в этом направлении, несмотря на все трудности.

Но исходя из моих скромных знаний, и возвращаясь к Вашему вопросу, мне не понятно, почему Вы считаете что начальные и конечные точки непроверяемы. :bn: Начальные точки для психотерапии как врачебной деятельности - критерии ПР, конечные - выздоровление, рецедив, инвалидизация, летальный исход. При таких условиях методология ЕВМ вполне подходит для психотерапии.

This assumption is reflected in the criteria proposed by the Task Force on Promotion and Dissemination of Psychological Procedures of Division 12 (Clinical Psychology) of the American Psychological Association for the definition of empirically supported treatments. According to these criteria, empirical support for psychotherapeutic methods can only be provided by RCTs in which a therapy group is compared with a control condition (waiting list or placebo group) or with an already established therapy

Empirically Supported Psychological Treatment - [Ссылки могут видеть только зарегистрированные и активированные пользователи] t_3.2_handouts_2.ppt

В психиатрии ( российской конечно) исторически было как бы 2 школы.
Германия+Франция. Это потом как бы наша появилась.

Как я понимаю ( и понимаю что спорно) нет никаких ссылок на Фр. и Нем. языке.
Я понимаю, что все просто гении в англиЙском. Но может быть хватит цитат без перевода?

Но может быть хватит цитат без перевода?
Перевод, это еще пол беды :). Но вот цитаты без комментариев.. мало ценны. Я уже устала об этом писать....:(

Тема такая. Критика психотерапии в цитатах. Если нужно комментировать цитаты, не вопрос. Я так думаю, никто их не читает. Они сами по себе не требуют комментария.

Если цитата доказывает, что Фройд - мошенник, то зачем комментарии и перевод. Странно, что психоаналитики не приводят значимых контрдоводов. "Прекрасны Брейгеля остроты, но где же сенегалов роты" (с).

Как Фрейд подгонял факты под свою теорию
Руткевич А. М. Психоанализ. Истоки и первые этапы развития
Глава «Открытие». С. 156—161.


Историки психоанализа обычно ссылаются либо на строго установленные Фрейдом во время лечения пациентов «факты», либо на его «самоанализ», как на основной источник его открытия. И то, и другое верно лишь отчасти.

Возьмем в качестве примера знаменитый случай «Анны О.», который приводится чуть ли не в любой книге по психоанализу. Он выглядит как образцовый случай «катарсического лечения», которое предваряло психоанализ и дало Фрейду главное направление поиска. Фрейд ссылался на этот случай и в своих лекциях 1909 года, которые он читал в США, и в «Очерке истории психоанализа», и в лекциях 1915/16 годов. «Смысл невротических симптомов, — писал Фрейд, — был открыт сначала И. Брейером благодаря изучению и успешному излечению одного случая истерии, ставшего с тех пор знаменитым».1 Фрейд З. Введение в психоанализ. Лекции. — М., «Наука», 1988, С. 163. Я не стану пересказывать то, что было изложено сначала Брейером, а затем Фрейдом и множеством его комментаторов — не только потому, что он столь часто описывался2 См., например, упоминавшиеся выше работы А. Лоренцера, Л. Шертока и Р. де Соссюра. Чрезвычайно подробное его описание можно найти в биографии Фрейда, написанной Э. Джонсом., но и по той причине, что вся эта история оказалась плодом вымысла.

В 1972 году канадский историк Г. Элленбергер написал статью3 См.: Ellenberger H. F. The story of «Anna O.». A critical review with new data //Journal of the History of the Behavioral Sciences, 1972, № 8, p. 267—279., в которой впервые обратил внимание на факты, полностью опровергающие ранее представленные Брейером в его истории, которая затем с добавлениями Фрейда рассказывалась чуть не в каждой книге по психоанализу. Элленбергер отыскал историю болезни Берты Паппенхейм (так звали «Анну О.»). С этой историей болезни она отправилась в санаторий Бельвю в Кройцлингене после лечения у Брейера. Дальнейшие записи были сделаны врачами Бельвю. По ним Элленбергер установил, что ни о каком «успешном излечении» не было и речи, да и сам факт применения «катарсического лечения» оказывался под вопросом, поскольку основной проблемой, с которой столкнулись психиатры в санатории, была сильнейшая наркотическая зависимость Б. Паппенхейм от морфия. Сохранились у нее и те симптомы, от которых ее, якобы, исцелил Брейер.

О том, что мы имеем дело с явной фальсификацией, в дальнейшем писал X. Т. Эршенрёдер1 См.: Erschenroeder Ch. T. Hier irrte Freud. Zur Kritik der psychoanalytischen Theorie und Praxis. — München-Weinheim, 1986., указавший на то, что именно Брейер пичкал «Анну О.» гигантскими порциями морфия и в результате сделал пациентку морфинисткой. «Истерия» была изначально ложным диагнозом, а пресловутый катарсический метод не дал никаких сдвигов — в результате Б. Паппенхейм вынуждена была в течение трех лет реабилитироваться от последствий лечения, от обретенного морфинизма.

Недавно к этой теме обратился известный датский (живущий в США) историк психоанализа М. Борк-Якобсен2 Borsch-Jakobsen M. Souvenirs d’Anna O. Une mystification, centenaire. — Paris, 1995., который выяснил еще ряд подробностей этого «случая». Он оценил его как гигантскую мистификацию. До того как Б. Паппенхейм начал лечить Брейер, у нее вообще не было истерических симптомов, выявлены были лишь кашель и лицевая невралгия, вызванная заболеванием зубов. Кстати, от лицевой невралгии страдала одна из пациенток Фрейда, который упорно выводил наблюдаемые симптомы из истерического невроза (случай «Цецилии М.» — Анны фон Либен). Сам Брейер говорил о том, что это была «инкубационная фаза», во время которой шло развитие невроза. Но Борк-Якобсен установил, что лишь вместе с началом гипноза у пациентки появились «гипноидальные состояния», соответствующие теории Брейера, а вместе с ними и шлейф тех истерических симптомов, которые обычно приводятся в этой истории как то, с чем изначально столкнулся Брейер. Иначе говоря, симптомы были вызваны самим лечением. Нечто подобное происходило в Сальпетриер, где пациенты Шарко играли свою роль по правилам, которые устанавливались в этом «театре» терапевтом-гипнотизером. Даже если Борк-Якобсен ошибается в своем предположении, будто Б. Паппенхейм просто приняла эту «игру» и свою роль в «приватном театре» (лишь бы вырваться из несносных условий мещанской семьи), симптомы у нее возникли в результате гипноза, но никак не были символическими воспроизведениями ее прошлого.

История была опубликована Брейером в 1895 году, то есть через 13 лет после самого лечения. Рассказ этот, пишет Борк-Якобсен, «слишком хорош, чтобы быть правдоподобным». В психиатрическую лечебницу в Кройцлингене Берта Паппенхейм была помешена по совету и при содействии Брейера, который прекрасно сознавал неудачность всех своих попыток излечить пациентку. В лечебнице сохранилась медицинская карта, переданная Брейером Роберту Бинсвангеру (отцу Людвига Бинсвангера). В ней содержатся записи самого Брейера, а потом записи врача из лечебницы, д-ра Лаупуса. По ним видно, что у больной была сильнейшая лицевая невралгия, что в 1881 году прошла неудачная операция, что она привыкла к большим дозам морфия, который ей давал Брейер, а заодно, так как она не могла спать, еще и к большим дозам хлорала. В «Исследовании истерии» нигде не упоминаются ни невралгия, ни морфинизм. Никакого излечения не было — все истерические симптомы сохранились. Они фиксируются и в другой карте — с 1883 по 1887 год Берта Паппенхейм трижды была в лечебнице Инценсдорф. (Впервые она побывала там в 1881 году.) Брейер отказался ее лечить после того, как она была в Кройцлингене, а не до того. Он долго сопротивлялся публикации этого явно неудачного для врача случая лечения — публикации, в которой описывается happy end. Фрейд знал, какова была реальная ситуация, Брейер не скрывал от него неудачности «катартического» лечения (об этом говорится в письме Фрейда невесте от 5 августа 1883 года, Марта Бернайс была знакома с Бертой). Тем не менее, Фрейд настаивал на публикации — этот «случай» был необходим, чтобы подчеркнуть первенство перед «французами».

Не удивительно, что сама Берта Паппенхейм была противницей психоанализа. Но выступать публично она не могла, занимаясь активной общественной деятельностью — и о длившейся годами истерии, и о морфинизме вспоминать не следовало. Но можно себе представить, каким было ее отношение к медикам, которые пользовались этим молчанием и беззастенчиво врали о своих «успехах». Скверно то, что даже область общественной деятельности Берты Паппенхейм Фрейд и его биограф Джонс ухитрялись связывать с «сексуальным интересом», который, мол, определял ее невроз. Она спасала малолетних от проституции, а это — в духе этой теории — выводили из вытесненной сексуальности. Как замечает Борк-Якобсен: «Словно психоаналитики никак не могли простить Берте Паппенхейм того, что она выздоровела без их участия».1 Borsch-Jakobsen М. Souvenirs d’Anna О. Une mystification centenair. — Paris, 1995, p. 39. Фрейдом было выдумано и бегство Брейера — будто он вместе с женой спешно уехал из Вены. Ложью в этой истории было и то, что результатом этой поездки был ребенок — Дора Брейер родилась за три месяца до предполагаемого рассказом отъезда и собственного зачатия. Не было у Паппенхейм «ложной беременности» — это чистейшая выдумка Фрейда.

В узком кругу психоаналитиков некоторые знали, что лечение было неудачным. Об этом как-то прямо сказал Юнг, уже порвав с Фрейдом. Легенда становится истинным мифом после публикации книги Джонса. Трудно возложить за все это ответственность на Джонса — не сам он все это выдумывал, но исполнительно повторял за Фрейдом. В письме С. Цвейгу от 2 июня 1932 года Фрейд сам рассказывает эту историю в том же духе; так он преподнес и случай М. Бонапарт в 1927 году (сохранилась сделанная ею запись). Фрейд ухитрился даже выдумать свой визит к Берте Паппенхейм после «бегства» Брейера, хотя он только через полгода впервые услышал об этом случае. Выдумано то, что накануне смерти Брейер признавал правильность теорий Фрейда и будто бы они накануне смерти встречались. Вымыслом оказываются и сведения относительно угрозы самоубийства жены Брейера, и относительно вообще какой-либо роли сексуальности в отношениях Брейера и пациентки. И все это придумывалось для того, чтобы, во-первых, оттенить неудачность лечения, а во-вторых, объяснить отход Брейера из-за его «трусости» — лечение не удалось до конца только потому, что Брейер «бежал», да и от психоанализа ушел по той же неблаговидной причине2 В 1909 году Фрейд писал Юнгу — 21.11.1909 — что chimney sweeping есть не что иное, как символическое замещение коитуса, а Брейер этого не сумел понять.. Борк-Якобсен прослеживает начальный момент всех этих инсинуаций. Еще в письмах невесте Фрейд начинает придумывать «роман» между доктором и пациенткой, но тут еще нет центральных пунктов легенды, нет никакой «трусости» и «бегства» Брейера.

Но еще важнее для разоблачения легенды то, что лечил Брейер вовсе не в духе позднейших теорий — лечение еще напоминало магнетические сеансы конца XVIII века, а сам Брейер в 1882 году никак не осмыслял его в духе теории психической травмы. Фрейд стал истолковывать этот случай подобным образом тоже далеко не сразу, но примерно с 1888 года, то есть после стажировки в Сальпетриер и выхода статей Жане. Случай был нужен исключительно для того, чтобы отстоять приоритет перед Жане — мол, Венская «школа» раньше и независимо от «французов» совершила все открытия.

Стоить отметить, что Брейер публиковал приукрашенную историю неохотно, он не хотел превращать в неподражаемый образец явную неудачу. Фрейд был лишен таких «предрассудков». Мало того, что Фрейд часто путал свои фантазии и действительность, но и человеческие качества видны здесь не самые лучшие. Даже не касаясь явной лжи (переходящей в клевету, когда речь идет о Брейере), можем ли мы доверять ученому, который придумывает и подгоняет все под нужные ему схемы? Значение совершенных Фрейдом открытий сегодня не отрицают даже многие принципиальные противники психоанализа. Совсем иной может быть оценка личности Фрейда, его моральных качеств. Конечно, он не был первым из ученых, кто приложил все усилия для того, чтобы его учение «затмило» всех предшественников, как будто их вообще не было, кто создал легенду, причем сделал это сознательно. У него были предшественники в подобном мифотворчестве, в том числе среди великих. А. Койре так писал о Декарте: «К сожалению, моральное величие не всегда соответствует интеллектуальному, и в этом отношении Декарта не сравнить с великими докторами схоластики Он тщеславен, он ищет личной известности; когда он любой ценой добивается торжества своей философии, то речь у него идет не только о торжестве истины как таковой, по прежде всего о победе его учения. Он пользуется хитростями и дипломатическими увертками подобно иезуитам и делает это весьма утонченно. Он заботится о своей славе и приуготовляет путь для легенды по собственному поводу. Он тайком пользуется источниками и их замалчивает. Он отрицает заимствования, сделанные у других, подчеркивает осуществленные им самим модификации и значение сомнительных положений. Зачастую вообще возникает впечатление, что мы имеем дело не с великим философом, а с остроумным адвокатом. Ему неплохо удалось творение и распространение легенды, пусть не среди современников, а среди потомков».1 Koyre A. Descartes und die Scholastik, Wissenschaftliche Buchgesellschaft. — Darmstadt, 1971, S. 158. Каждое слово, сказанное о Декарте, относится к Фрейду. Более того, Фрейд создал не только легенду, но и «движение», так сказать, материальный носитель самовоспроизводящегося мифа. Физику Декарта могли разумными доводами критиковать и современники, и потомки, и никто из картезианцев не пользовался сомнительным аргументом, что критики метафизики или физики страдают от психического заболевания. Можно сказать, что Фрейд является образцом для немалого числа «интеллектуалов» XX века, которые в меньших масштабах повторяли те же процедуры самовозвеличения.

Даже если мы допустим, что Фрейд верил Брейеру на слово и не заглядывал в историю болезни «Анны О.», мы уже не можем принимать этот случай в качестве первого успешного применения психоаналитического метода. Известны и другие мистификации, когда за блестящими описаниями Фрейда скрывается принятие желаемого за действительное. Так, история «маленького Ганса» — сына Макса Графа, музыкального критика, посещавшего заседания психоаналитического общества, — оказалась безусловной фальсификацией. Это по «свежим следам» выяснил еще швейцарский философ и психолог Хэберлин, хорошо знакомый и с Фрейдом, и с отцом «маленького Ганса». Вряд ли мы имеем дело с сознательной подтасовкой. В то время Макс Граф был истовым поклонником Фрейда (он отошел от него позже, во время изгнания из ассоциации Адлера). Он расспрашивал ребенка, по существу, подсказывая ему ответы. Сложнее всего оказалось растолковать сыну желание овладеть матерью и ревность к отцу — тот долго не понимал, чего от него хотят и каковы функции половых органов. Не была придуманной только боязнь по отношению к лошадям, но такой страх можно объяснять и менее экзотическими причинами, чем проекция на коня образа отца.

Ссылки всех психоаналитиков на эмпирический опыт следует учитывать, поскольку чаще всего они не заняты выдумками и сознательными фальсификациями. Но доверять им тут не приходится, поскольку «факты» всегда предстают как частные случаи тех «законов», которые были установлены независимо от всякой эмпирии. Фрейд сначала повсюду находил соблазнение в раннем возрасте как причину истерии, а затем отказался от такого рода «фактов» ради других. Можно сказать, что опыт лечения подталкивал Фрейда к определенным теоретическим выводам, что наблюдаемые им случаи противоречили прежним теориям и свидетельствовали о необходимости перемен. Но его теоретические нововведения явно не были результатом индуктивного накопления данных, на основе которых были сделаны обобщения.

В психиатрии ( российской конечно) исторически было как бы 2 школы.
Германия+Франция. Это потом как бы наша появилась.
Как я понимаю ( и понимаю что спорно) нет никаких ссылок на Фр. и Нем. языке. Я понимаю, что все просто гении в англиЙском. Но может быть хватит цитат без перевода?Владимир, вы забыли - 21 век. Какие школы? Какой перевод?